Возникновение устного народного творчества. Древнерусская литература и фольклор Русское устное народное творчество названия

Чтобы правильно судить о предмете, необходимо составить о нем общее понятие, а это обязывает дать ему определение. Что значит дать определение? Назвать признаки предмета? Но у каждого явления множество признаков. Можно было бы назвать главные, но это означало бы дать характеристику, а не определение. Чтобы дать определение, надо выделить признак рода и вида. Родовой признак - признак, общий всему роду явлении, к которому принадлежит определяемое, а видовой - признак, отличающий определяемый предмет от других, принадлежащих к этому роду. Какие у фольклора признаки рода и вида? С какими явлениями он совпадает в родовом признаке и чем отличается от них? Ответить на эти вопросы можно лишь рассмотрев предмет фольклора.

Сделаем исходным общепринятое представление о фольклоре. Известно, что русским народом создано бесчисленное количество пословиц, поговорок, загадок, былин, баллад, анекдотов, волшебных, бытовых, пересмешных сказок, сказок о животных. Известно также, что повсюду пели песни. Свои песни были у пахарей-крестьян, холопов-дворян, ремесленников-горожан, охотников, солдат - словом, у простых людей всех состояний. Еще в начале нашего века ходили по селам и городам кукольники и развлекали зрителей комедией с Петрушкой. И в наши дни создаются песни, ходят из уст в уста шутки в форме кратких афоризмов. Общее у всех названных и неназванных видов творчества то, что это по преимуществу - искусство слова. Виды устной прозы, поэзии и драмы, когда-либо существовавшие и существующие в народе, и составляют в совокупности то, что в обиходе именуется фольклором.

Если бы мы удовлетворялись перечислением разных видов фольклорных произведений, то никогда бы не приблизились к их пониманию. Мы просто передали бы самое общее представление о фольклоре, но наука не может удовлетвориться этим. Она нуждается в составлении точного понятия о нем.

Глава I

Из истории терминов

Начнем с названий фольклора, но не для того, чтобы на них основывать определение: из названий можно лишь узнать, какие признаки считаются важными или вообще свойственными фольклору.

В науке для обозначения народного творчества существует несколько названий. В середине XIX в. было общепринято название «народная поэзия». Наряду с признанием художественности фольклора, это название указывало на принадлежность фольклора народу и свидетельствовало о том, что народ создал фольклор. В фольклорных произведениях видели непосредственное выражение взгляда народа на мир, изучали по ним народные понятия и представления. Самим названием хотели отличить массовое народное творчество от творчества отдельных авторов. Другие названия фольклора, принятые
в науке того времени, дополняли и уточняли термин «народная поэзия»: ее называли «безличной», «естественной» и «безыс-кусственной». Названием «безличная» подчеркивали отсутствие у фольклорных произведений индивидуального авторства, а названиями «естественная» и «безыскусственная» указывали, что фольклор творится без теоретического взгляда на художественное творчество, непроизвольно, что певцам и рассказчикам неведомы ни профессионализм, ни навыки артистизма. Современная наука считает безусловно верным указание на массовую народную творческую природу фольклора, а в другие суждения вносит поправки и дополнения.

В конце XIX - начале XX в. в науке получили широкое распространение названия: «устная словесность», «народная словесность». «Словесностью» и до той поры именовали искусство слова, причем чаще всего профессиональную деятельность прозаиков и поэтов, но в прежнее название был вложен особый смысл. Получил распространение взгляд, согласно которому фольклор как искусство слова первоначально создали профессионалы-художники и лишь спустя какое-то время их творчество стало известным народу - народ будто бы только усвоил готовое, но сам никогда ничего не создавал. Определение «устная» означало, что в неписьменной, некнижной
форме народ, в массе своей неграмотный, только и мог хранить усвоенную изчужа «словесность». Ее называли «народной» в том смысле, что народ только перенял «словесность», что она «бытовала» в народе. Мысль о том, что фольклор - исконное создание народа, исключалась.

Советская наука не приняла ни названия «народная словесность», ни названия «устная словесность», ни связанных с ними представлений. Фольклор называют «устным творчеством народа», «народно-поэтическим творчеством», «устно-поэтическим творчеством народа». Эти термины преемственно связаны с названием «народная поэзия», как это было принято в науке XIX в. Вместе с тем каждое из названий фольклора выделяет признаки, которые считают в особенности важными.

Названием «устное творчество народа» подчеркивают устный характер фольклора и тем самым отличают его от письменной литературы. Одновременно фольклор как искусство слова отделяют от других видов: музыки, хореографии, искусства вышивки, искусства игрушки и прочих.

Название «народно-поэтическое творчество» указывает на художественность как признак, по которому отличают фольклорные произведения от верований, обычаев н обрядов. Такое обозначение одновременно ставит фольклор в один ряд с другими видами народного художественного творчества и художественной литературой.

Что же касается названия «устно-поэтическое творчество народа», то в нем сочетаются признаки, содержащиеся в предыдущих, оно является более полным, чем каждое из них, порознь взятое.

Наряду со всеми перечисленными названиями устного поэтического творчества народа советская наука пользуется международным термином «фольклор» (англ. folklore – букв. folk – народ, lore – знание, мудрость, т. е. «народное знание», «народная мудрость»). Этот термин появился в середине XIX в., его предложил английский ученый У. Дж. Томе (W.J. Тhoms) для обозначения
материалов по старинной поэзии, обрядов и верований, но в немецкой научной и художественной литературе уже существовали аналогичные термины: das Volkstum, die Volkskunde, die Volksforschung и др. Термин diе Volkskunde, соответствующий английскому folklore, введен в науку И. Ф. Кнафлем (J. F. Кnаffl еще в 1813 году 1 . Вся эта ранняя терминология, обозначающая совокупность произведений устного творчества и близких к ним обычаев и обрядов, верований, выделяет в фольклоре признак его принадлежности к народной архаической культуре.

Западноевропейская наука XIX в. ввела в обиход и другие термины. Во Франции появилось название «traditions populaires», аналогичные ему в Италии – «tradizioni popolari», в Испании - «tradiciones populares». Этими названиями отмечено многовековое устойчивое существование фольклора в народе. Фольклор связали с проявлением массовых особенностей народной психики и соответственно были введены названия «demopsychologie»
(фр.) и «demopsychologia» (итал.). Растворяли фольклор и общем «народоведении» - «Volksforschung» (нем.), «demologie» (фр.), «scienza demica» (итал.), «demosofia» (исп.) и др. Каждый из терминов в свою очередь связывали с особым пониманием фольклора.

Итак, перед нами прошло несколько названий фольклора: каждое из них указало на несколько или какой-то один из признаков его - признак непосредственного выражения народности, устность, традиционность, художественность, связь с народным бытом и другие признаки. Это означает, что фольклор весьма сложное явление и его определение должно вобрать в себя несколько признаков.

Глава II

Фольклор - искусство слова

Приступая к уяснению понятия «фольклор», прежде всего надо принять во внимание признак, с которым считаются почти все, т. е. что фольклор - искусство, художественное творчество. По этой причине своеобразие фольклора обычно выясняют через сравнение его с художественной литературой. Несомненно, что фольклорные произведения выполняют в быту и ряд практических неэстетических функций: колыбельными песнями убаюкивают детей, посредством заговоров желают вернуть больному здоровье, внушить к себе приязнь и проч.; ритм особых песен помогал соединить физические усилия тянущих невод, толкающих груз и т. д. Но в фольклоре
не меньше, чем в литературе, развито художественное начало, осознаваемое народом (в былинах, сказках, лирических песнях, загадках и других произведениях) или неосознаваемое (в причитаниях, в обрядовых песнях, заговорах и др.), что, однако, не может помешать нам признать сам факт художественного творчества и в этих
случаях.

Сравнивая фольклор с литературой, надо, конечно, принять во внимание, что искусство слова в фольклоре и связано с другими видами художественного творчества (исполнительским искусством актера, мастерством рассказывания, искусством пения, музыкой и проч.), но при сопоставлении этот момент не принимается во внимание.
Искусство слова, сближая между собой фольклор и литературу, равно отличает их от других искусств. Правомерность такого рассмотрения обосновывается самим фактом, что слово в фольклоре выполняет изобразительно-выразительную функцию, а информационно-коммуникативные функции, как и соединение искусства слова с другими искусствами, - не более чем сопутствующее
обстоятельство. Хотя оно и важно, но не мешает рассматривать в фольклоре искусство слова само по себе. Аналогичное изучение не встречает возражений, когда дело касается литературного произведения. Оно также бывает соединено с другими искусствами (пьеса и драматическая игра, стихотворение и его художественное
чтение, песня и ее исполнение и проч.).

Все сказанное вполне объясняет, почему своеобразие
фольклора ищут через сопоставление его с художественной литературой. Он всего ближе ей. Задача состоит в том, чтобы понять, что их отличает друг от друга.

При сравнении фольклора с литературой обнаружили себя две тенденции, в равной степени ошибочные: отождествление фольклора и литературы и абсолютизация их различия. В 20-50-е годы широко была распространена первая тенденция. В наше время проявилась другая тенденция - ошибка противоположного рода, которая делает реальной опасность растворения народного искусства среди явлений быта и ликвидации фольклористики как искусствоведческой дисциплины.

Чтобы не впасть в ошибку отождествления фольклора с литературой, следует рассмотреть ближе воззрение, согласно которому фольклор ничем не отличается от литературы, что его творят такие же творческие индивидуальности, как авторы - поэты и прозаики в литературе.

В свое время известный фольклорист Ю. М. Соколов писал о значении индивидуального творческого начала в фольклоре: «Давно поставленная в русской фольклористике проблема творческой индивидуальности в настоящее время считается как будто разрешенной в положительном смысле, и старое романтическое представление
о «коллективном» начале в области устного творчества почти отброшено или во всяком случае в очень сильной степени ограничено. И это есть солидное достижение русской науки» 1 . В итоговой работе Ю. М. Соколова «Русский фольклор» тоже говорится: «Систематические наблюдения над жизнью и творчеством сказителей былин, сказочников, составительниц причетов, свадебных дружек и других так называемых носителей фольклора показали, какую огромную роль играют в устной поэзии личное художественное мастерство, выучка, талант; память и другие моменты индивидуальной психики» 2 . Ученый видел в каждом исполнителе устно-поэтических произведений в значительной степени и творца - их автора. Среди фольклорных «авторов» Ю. М. Соколов усматривал «не меньшее разнообразие индивидуальных обликов, чем в письменной художественной литературе» 3 .

Другой известный фольклорист, М. К. Азадовский, также признал правильными все теоретические положения об индивидуальной творческой природе фольклорных произведений. Он высказывался против «неверных представлений» о существовании «так называемого» народного творчества и рассматривал отдельных творцов в фольклоре как полноправных и вполне оригинальных авторов 4 .

Другие ученые 30 – 40-х годов поддержали эти выводы. Так, А. И. Никифоров писал: «Идея коллективного массового творчества, выдвинутая в 60-х годах прошлого столетия, в настоящее время заменена идеей индивидуального творчества» 1 .

Принципиальная теоретическая ошибка в этих суждениях о творческой природе фольклора в том, что процесс создания произведений в фольклоре отождествлен с литературным. Публиковались «авторские» книги сказочников с биографиями, с анализом творческого пути, проникновением в «индивидуальные» творческие «лаборатории». Устность стала единственным критерием фольклорности.

В науке о фольклоре предложено и другое понимание его творческой специфики. Это понимание ведет свое начало от фольклористики 40-60-х годов XIX в., от «романтических», как их называл Ю. М. Соколов и другие его современники, теорий в науке. К числу приверженцев «романтической» теории могут быть отнесены: Ф. И. Буслаев, В. Г. Белинский, Н. Г. Чернышевский, О. Ф. Миллер, А. А. Потебня и многие другие ученые. Все они в суждениях о фольклоре исходили из того, что он не может быть приравнен к литературе и по содержанию, и по характеру творческих процессов, и по поэтике.
В рецензии на сборник Кирши Данилова и другие фольклорные сборники В. Г. Белинский писал: «…автором русской народной поэзии является сам русский народ, а не отдельные лица». И. Г. Чернышевский говорил о народных песнях, как о «созданных всем народом», словно их творило «одно нравственное лицо». Этим Чернышевский отличал фольклорные произведения от произведений, «писанных отдельными лицами» 2 . Ф. И. Буслаев, в свою очередь, замечал, говоря о создании мифов, сказаний, эпических песен, что «исключительно никто не был
творцом ни мифа, ни сказания, ни песни. Поэтическое воодушевление принадлежало всем и каждому, как пословица, как юридическое изречение. Поэтом был целый народ; творил он поэтические предания в продолжение веков. Отдельные же лица были не поэты, а только
певцы и рассказчики; они умели только вернее и ловчее рассказывать или петь, что известно было всякому… Изобретение басни, лиц и событий - не принадлежало поэту… Рассказчик или певец довольствовался немногими прибавлениями только в подробностях, при описании лица или события, уже давно всем известных; он был
свободен только в выборе того, что казалось ему важнейшим в народном сказании, что особенно могло тронуть сердце. Но и при свободе рассказа поэт был не волен в выборе слов и выражений… Как бы по закону природной необходимости наивная фантазия постоянно
обращается к тем же образам, выражениям и целым речам» 1 . Об «отсутствии личного творчества» в фольклоре писал другой ученый-современник Ф. И. Буслаева - О. Ф. Миллер 2 . Эту же мысль облек в форму легко запоминающегося афоризма академик А. Н. Веселовский: «Народные эпопеи анонимны, как средневековые соборы» 3 . Суждение справедливо не только по отношению к эпопеям.

Замечательный русский филолог А. А. Потебня, определяя существо «народного» – фольклорного – творчества, заметил, что оно «возникает из памятных источников (т. е. при передаче из уст в уста, насколько хватит памяти), но непременно прошедших сквозь значи-тельный слой народного понимания». Это прохождение, несомненно, предполагает изменение произведения в соответствии с понятиями и представлениями творящей среды. Мысль о «народном понимании» 4 А. А. Потебня уточнил таким высказыванием: «Для народного произведения, возникающего вслед за другим таким же, предполагаю полную, действующую помимо сознания, необходимость оставаться в известной, заранее определенной колее мысли» 1 . Иначе сказать, в фольклоре налицо традиционное творчество: каждый новый рассказчик, певец творит, оставаясь в границах общепринятой традиции.

О природе устного народного творчества не раз говорил М. Горький. Он видел в нем «коллективное творчество всего народа, а не личное мышление одного человека» 2 . Каждый выдающийся певец, сказитель в фольклоре для М. Горького был прежде всего носителем
той мудрости, которую накопил народный опыт, а творчество отдельного мастера неотделимо от предшествующей традиции.

М. Горькому современные фольклористы обязаны тем, что наука сохранила и развила ценнейшую часть теоретического наследства дореволюционной фольклористики. В статье «Специфика фольклора» В. Я. Пропп писал: «Мы стоим на точке зрения, что народное творчество не есть фикция, а существует именно как таковое, и что изучение его и есть основная задача фольклористики как науки. В этом отношении мы солидаризируемся с нашими старыми учеными, как Ф. Буслаев или О. Миллер. То, что старая наука ощущала инстинктивно, выражала еще наивно, неумело и не столько научно, сколько эмоционально, то сейчас должно быть очищено от романтических ошибок и поднято на надлежащую высоту современной науки с ее продуманными методами и точными приемами» 3 . Другой ученый нашего времени, П. Г. Богатырев, утверждал: «В понимании фольклора как индивидуального творчества тенденция к устранению границ между историей литературы и историей фольклора достигла своей высшей точки. …Этот тезис должен быть подвергнут основательному пересмотру. Должен ли этот пересмотр означать реабилитацию романтической концепции, которую так резко критиковали представители упомянутой точки зрения? Несомненно. В данной романтическими теоретиками характеристике различия между устным поэтическим творчеством и литературой содержался ряд верных мыслей, романтики были правы постольку, поскольку они подчеркивали коллективный характер устно-поэтического творчества и сопоставляли его с языком. Наряду с этим правильным текстом в романтической концепции имелся ряд утверждении, которые не выдерживают современной научной критики» 1 .

Как уже отмечено, в современной науке обнаруживается и тенденция толковать фольклор как явление быта и отсюда вывести все его свойства. Так, один из этнографических сборников открывается статьей, в которой говорится: «….мы не думаем подвергать сомнению специфику фольклора как явления искусства. Однако и это должно не поколебать, а утвердить нас в том мнении, что основная особенность фольклористики - быть и оставаться одновременно наукой - и филологической, и этнографической, поскольку каждое фольклорное явление есть одновременно и неизбежно и факт народного быта, и факт
словесного искусства. Иными словами говоря, каждое фольклорное явление есть бытовое и эстетическое явление» 2 . Прежде всего, сомнительно утверждение, что фольклор всегда и «одновременно» явление быта и искусства. Сказка, былина, лирическая песня, хотя и бытуют, но относятся к искусству слова, художественному творчеству, и только к нему. Это можно сказать и о многих других фольклорных произведениях. Но причитания, календарные и свадебные песни, как и некоторые другие виды творчества в фольклоре, действительно могут не носить сознательного художественного характера и даже не быть искусством вообще. Фольклористика изучает эстетические, идейно-художественные свойства и особенности народного творчества в том случае, когда дело касается явлений, включенных в быт, и, конечно, во всех случаях, когда имеет дело с искусством слова как таковым. Этнография занята другим: ее предмет - этнические процессы, этнические общности. Предметная область этнографии как науки в современном ее понимании - этнос (народ), и все, что изучает этнограф, воспринимается им «сквозь призму выполнения» этнических функций 1 . Это касается и фольклорных произведений. Известный советский ученый-этнограф Ю. В. Бромлей подчеркнул различие фольклористического и этнографического анализа: «Общим основанием для определения взаимоотношений этнографического с искусствоведческими дисциплинами при изучении различных видов народного художественного творчества, на наш взгляд, должно служить выполнение каждым из них и эстетических, и этнических функций» 2 . Фольклористика является филологической и искусство-ведческой дисциплиной и тем отличается ее анализ того искусства, которое включено в быт, от этнографического подхода, у которого свои цели и задачи. Ю. В. Бромлей, в частности, отметил, что даже раскрытие бытового назначения каждого жанра в фольклоре «не дает еще ответа на вопрос: насколько он характерен для культуры того или иного народа» и не заключает в себе этнографической специфики: «Следовательно, выяснение не только филолого-эстетических, но
и культурно-бытовых функций устного народного творчества не решает собственно этнографических задач» 1 . Таким образом, фольклористика остается наукой искусствоведческого и филологического цикла. Ее предмет - искусство слова, художественное творчество во всей его
исторически сложившейся специфике. В чем же состоит эта специфика и в каких формах осуществляется в ней художественный процесс?

Литература

Устное народное творчество представляет собой обширный пласт русской культуры, формировавшийся на протяжении многих столетий. В произведениях русского фольклора отражаются многие чувства народа и его переживания, история, серьезные раздумья о смысле жизни, юмор, веселье и многое другое. Большинство произведений устного народного творчества существуют в стихотворной форме, которая позволяла их хорошо запоминать и передавать из поколения в поколение в устной форме.

К малым жанрам фольклора относятся небольшие по объему произведения: частушки, потешки, прибаутки, пословицы, загадки, колыбельные песни, небылицы, скороговорки. Иногда их относят к детскому фольклорному творчеству, потому, что знакомство человека в давние времена с этими произведениями происходило в том возрасте, когда он еще даже не разговаривал. Эти произведения интересны своей яркостью, доступностью, понятной для всех формой.

Малые жанры русского фольклора:

Русские народные пословицы

Русские пословицы и поговорки - представляют собой краткое, ритмически организованное, образное народное высказывание часто назидательного, поучающего содержания, это своеобразные народные афоризмы. Часто состоят из двух частей, подкрепленных рифмой, имеют ритм, характерную аллитерацию и ассонансы.

Русские народные потешки

Народные потешки – рифмованные коротенькие истории, песенки и стишки, сочетаемые с простыми движениями, предназначенные для развлечения ребенка, тренировки его памяти, развития мелкой моторики рук и координации движений, гармоничного развития ребенка в целом, посредством ненавязчивой игровой формы.

Русские народные прибаутки

Прибаутки или забавушки – маленькие смешные часто рифмованные произведения, рассказывающие в яркой, занимательной форме об интересных событиях, произошедших с её героями. Отличаются динамичным содержанием, энергичными поступками героев, призваны заинтересовать ребенка, развить его воображение, принести позитивные эмоции.

Русские народные небылицы

Русские народные небылицы - небольшие по объему сказочные истории, иногда поданные в рифмованной форме, сюжет которых построен на бессмысленных, неподдающихся логике событиях. Их задача – развеселить слушающего, привить ребенку чувство юмора, логику, фантазию и развить весь процесс мышления в целом.

Русские народные скороговорки

Русская скороговорка – короткая шуточная фраза, построенная на сочетании труднопроизносимых звуков, придуманная нашими предками для развлечения и используемая сейчас для коррекции проблем с речью и дикцией.

Слово «фольклор», которым часто обозначают понятие «устное народное творчество», произошло от соединения двух английских слов: folk - «народ» и lore - «мудрость». История фольклора уходит в глубокую древность. Начало ее связано с потребностью людей осознать окружающий их мир природы и свое место в нем. Осозна­ние это выражалось в неразрывно слитых слове, танце и музыке, а также в произведениях изобразительного, прежде всего приклад­ного, искусства (орнаменты на посуде, орудиях труда и пр.), в украшениях, предметах религиозного культа... Из глубины веков пришли к нам и мифы, объясняющие законы природы, тайны жизни и смерти в образно-сюжетной форме. Богатейшая почва древних ми­фов до сих пор питает и народное творчество, и литературу.

В отличие от мифов фольклор уже вид искусства. Древнему на­родному искусству был присущ синкретизм, т.е. нерасчлененность разных видов творчества. В народной песне не только слова и мело­дию нельзя было разделить, но и отделить песню от танца, обряда. Мифологическая предыстория фольклора объясняет, почему устное произведение не имело первого автора. С появлением «авторского» фольклора можно говорить о современной истории. Формирование сюжетов, образов, мотивов происходило постепенно и с течением времени обогащалось, совершенствовалось исполнителями.

Выдающийся русский филолог академик А. Н. Веселовский в своем фундаментальном труде «Историческая поэтика» утвержда­ет, что истоки поэзии лежат в народном обряде. Первоначально поэзия представляла собой песню, исполняемую хором и неиз­менно сопровождавшуюся музыкой и плясками. Таким образом, полагал исследователь, поэзия возникла в первобытном, древ­нейшем синкретизме видов искусств. Слова этих песен импрови­зировались в каждом конкретном случае, пока не стали традици­онными, не приобрели более или менее устойчивый характер. В первобытном синкретизме Веселовский видел не только соеди­нение видов искусств, но также соединение родов поэзии. «Эпос и лирика, - писал он, - представились нам следствиями разло­жения древнего обрядового хора» 1 .

1 Веселовский А. Н. Три главы из «Исторической поэтики» // Веселовский А.Н. Историческая поэтика. - М., 1989. - С. 230.

Следует отметить, что эти заключения ученого и в наше время представляют собой единственную последовательную теорию про­исхождения словесного искусства. «Историческая поэтика» А. Н. Ве-селовского - до сих пор крупнейшее обобщение гигантского ма­териала, накопленного фольклористикой и этнографией.

Как и литература, фольклорные произведения делятся на эпи­ческие, лирические и драматические. К эпическим жанрам отно­сятся былины, легенды, сказки, исторические песни. К лириче­ским жанрам можно отнести любовные, свадебные, колыбельные песни, похоронные причитания. К драматическим - народные драмы (с Петрушкой, например). Первоначальными же драмати­ческими представлениями на Руси были обрядовые игры: прово­ды Зимы и встреча Весны, детально разработанные свадебные обряды и др. Следует помнить и о малых жанрах фольклора - частушках, поговорках и пр.

Со временем содержание произведений претерпевало измене­ния: ведь жизнь фольклора, как и любого другого искусства, тес­но связана с историей. Существенное отличие фольклорных про­изведений от литературных состоит в том, что они не имеют по­стоянной, раз и навсегда установленной формы. Сказители и пев­цы веками оттачивали мастерство исполнения произведений. За­метим, что сегодня дети, к сожалению, обычно знакомятся с произведениями устного народного творчества через книгу и го­раздо реже - в живой форме.

Для фольклора характерна естественная народная речь, пора­жающая богатством выразительных средств, напевностью. Для фольклорного произведения типичны хорошо разработанные за­коны композиции с устойчивыми формами зачина, развития фа­булы, концовки. Стилистика его тяготеет к гиперболам, паралле­лизмам, постоянным эпитетам. Внутренняя организация его име­ет столь четкий, устойчивый характер, что даже изменяясь на про­тяжении веков, оно сохраняет древние корни.

Любое произведение фольклора функционально - оно было тесно связано с тем или иным кругом обрядов, исполнялось в строго определенной ситуации.

В устном народном творчестве отражался весь свод правил на­родной жизни. Народный календарь точно определял порядок сель­ских работ. Обряды семейной жизни способствовали ладу в семье, включали в себя и воспитание детей. Законы жизни сельской об­щины помогали преодолевать социальные противоречия. Все это запечатлено в разнообразных видах народного творчества. Важная часть жизни - праздники с их песнями, плясками, играми.

Устное народное творчество и народная педа­гогика. Многие жанры народного творчества вполне доступны пониманию маленьких детей. Благодаря фольклору ребенок легче входит в окружающий мир, полнее ощущает прелесть родной при­

роды, усваивает представления народа о красоте, морали, знако­мится с обычаями, обрядами - словом, вместе с эстетическим наслаждением впитывает то, что называется духовным наследием народа, без чего формирование полноценной личности просто невозможно.

Издавна существует множество фольклорных произведений, специально предназначенных детям. Такой вид народной педаго­гики на протяжении многих веков и вплоть до наших дней играет огромную роль в воспитании подрастающего поколения. Коллек­тивная нравственная мудрость и эстетическая интуиция выраба­тывали национальный идеал человека. Идеал этот гармонично вписывается в общемировой круг гуманистических воззрений.

Детский фольклор. Это понятие в полной мере относит­ся к тем произведениям, которые созданы взрослыми для детей. Кроме того, сюда входят произведения, сочиненные самими деть­ми, а также перешедшие к детям из устного творчества взрослых. То есть структура детского фольклора ничем не отличается от струк­туры детской литературы.

Изучая детский фольклор, можно многое понять в психологии детей того или иного возраста, а также выявить их художественные пристрастия и уровень творческих возможностей. Многие жанры связаны с игрой, в которой воспроизводятся жизнь и труд старших, поэтому здесь находят отражение моральные установки народа, его национальные черты, особенности хозяйственной деятельности.

В системе жанров детского фольклора особое место занимает «поэзия пестования», или «материнская поэзия». Сюда относятся колыбельные песни, пестушки, потешки, прибаутки, сказки и песни, созданные для самых маленьких. Рассмотрим сначала неко­торые из этих жанров, а затем и другие виды детского фольклора.

Колыбельные. В центре всей «материнской поэзии» - дитя. Им любуются, его холят и лелеют, украшают и забавляют. По суще­ству, это эстетический объект поэзии. В самые первые впечатле­ния ребенка народная педагогика закладывает ощущение ценно­сти собственной личности. Малыша окружает светлый, почти иде­альный мир, в котором царят и побеждают любовь, добро, всеоб­щее согласие.

Нежные, монотонные песни необходимы для перехода ребен­ка из бодрствования в сон. Из такого опыта и родилась колыбель­ная песня. Здесь сказались врожденное материнское чувство и орга­нически присущая народной педагогике чуткость к особенностям возраста. В колыбельных отражается в смягченной игровой форме все, чем живет обычно мать, - ее радости и заботы, ее думы о младенце, мечты о его будущем. В свои песни для младенца мать включает то, что понятно и приятно ему. Это «серенький коток», «красная рубашечка», «кусок пирога да стакан молока », «журав-

лик»... Слов-понятий в чодьюельной обычно немного - ргашь те,

Фундаментальна;! Гшолппток;

без которых первичное познание окружающего мира невозможно. Слова эти дают и первые навыки родной речи.

Ритм и мелодия песни были, очевидно, рождены ритмикой качания колыбели. Вот мать поет над колыбелью:

Сколько в этой песне любви и горячего стремления охранить свое дитя! Простые и поэтичные слова, ритм, интонация - все направлено на почти магическое заклинание. Нередко колыбель­ная и была своего рода заклинанием, заговором против злых сил. Слышатся в этой колыбельной отзвуки и древних мифов, и хри­стианской веры в Ангела-хранителя. Но самым главным в колы­бельной песне на все времена остаются поэтически выраженная забота и любовь матери, ее желание оберечь ребенка и подгото­вить к жизни и труду:

Частый персонаж в колыбельной песне - кот. Он упоминается наряду с фантастическими персонажами - Сном и Дрёмой. Не­которые исследователи полагают, что упоминания о нем навеяны древней магией. Но дело еще и в том, что кот много спит, - вот он-то и должен принести младенцу сон.

Нередко упоминаются в колыбельных, а также в иных детских фольклорных жанрах и другие животные и птицы. Говорят и чув­ствуют они, как люди. Наделение животного человеческими каче­ствами называется антропоморфизмом. Антропоморфизм - отра­жение древнейших языческих верований, согласно которым жи­вотные наделялись душой и разумом и потому могли вступать в осмысленные отношения с человеком.

Народная педагогика включала в колыбельную не только доб­рых помощников, но и злых, страшноватых, иногда не очень даже и понятных (например, зловещего Буку). Всех их нужно было за­дабривать, заклинать, «отводить», чтобы не причиняли они вре­да маленькому, а может быть, даже и помогали ему.

Колыбельной песне присуща своя система выразительных средств, своя лексика, свое композиционное построение. Часты краткие прилагательные, редки сложные эпитеты, много перено­

Баюшки-баю! Сохрани тебя

От всякого плачу, От всех скорбей, От всех напастей: От лому-ломища, От злочеловека - Супостателя.

И помилуй тебя Ангел твой - Сохранитель твой, От всякого глазу,

Будешь жить-поживать, Не лениться работать! Баюшки-баю, Л юлюшки -люл ю! Спи-поспи по ночам

Да расти по часам, Вырастешь большой - Станешь в Питере ходить, Сребро-золото носить.

сов ударений с одного слога на другой. Повторяются предлоги, местоимения, сравнения, целые словосочетания. Предполагается, что древние колыбельные обходились вообще без рифм, - «баюш-ная» песня держалась плавной ритмикой, мелодикой, повторами. Пожалуй, самый распространенный вид повтора в колыбельной - аллитерация, т. е. повторение одинаковых или созвучных согласных. Следует еще отметить изобилие ласкательных, уменьшительных суффиксов - не только в словах, обращенных непосредственно к ребенку, но и в названиях всего того, что его окружает.

Сегодня приходится с сожалением говорить о забвении тради­ции, о все большем сужении круга колыбельных песен. Это про­исходит главным образом потому, что нарушено неразрывное един­ство «мать-дитя». Да и медицинская наука вносит сомнения: по­лезно ли укачивание? Так что колыбельная уходит из жизни мла­денцев. Между тем знаток фольклора В.П.Аникин оценивал ее роль очень высоко: «Колыбельная песня - своего рода прелюдия к музыкальной симфонии детства. Пением песен приучают ухо младенца различать тональность слов, интонационный строй род­ной речи, а подрастающий ребенок, уже научившийся понимать смысл некоторых слов, овладевает и некоторыми элементами со­держания этих песен».

Пестушки, потешки, прибаутки. Как и колыбельные песни, эти произведения содержат в себе элементы первоначальной на­родной педагогики, простейшие уроки поведения и отношений с окружающим миром. Пестушки (от слова «пестовать» - воспиты­вать) связаны с наиболее ранним периодом развития ребенка. Мать, распеленав его или освободив от одежды, поглаживает тель­це, разгибает ручки и ножки, приговаривая, например:

Потя гуш ки - потягунуш ки, Поперёк-толстунушки, А в ножки - ходунушки, А в ручки - хватунушки, А в роток - говорок, А в голову - разумок.

Таким образом, пестушки сопровождают физические проце­дуры, необходимые ребенку. Их содержание и связано с конкрет­ными физическими действиями. Набор поэтических средств в пе-стушках также определен их функциональностью. Пестушки лако­ничны. «Сова летит, сова летит», - говорят, например, когда машут кистями рук ребенка. «Птички полетели, на головку сели», - ручки ребенка взлетают на головку. И так далее. Не всегда в пе-стушках есть рифма, а если есть, то чаще всего парная. Организа­ция текста пестушек как поэтического произведения достигается и многократным повторением одного и того же слова: «Гуси лете­ли, лебеди летели. Гуси летели, лебеди летели...» К пестушкам

близки своеобразные шутливые заговоры, например: «С гуся вода, а с Ефима - худоба».

Потешки - более разработанная игровая форма, чем пестуш­ки (хотя и в них элементов игры достаточно). Потешки развлека­ют малыша, создают у него веселое настроение. Как и пестушкам, им свойственна ритмичность:

Тра-та-та, тра-та-та, Вышла кошка за кота! Кра-ка-ка, кра-ка-ка, Попросил он молока! Дла-ла-ла, дла-ла-ла, Кошка-то и не дала!

Иногда потешки только развлекают (как приведенная выше), а порой и наставляют, дают простейшие знания о мире. К тому времени, когда ребенок сможет воспринимать смысл, а не только ритмику и музыкальный лад, они принесут ему первые сведения о множественности предметов, о счете. Маленький слушатель по­степенно сам извлекает такие знания из игровой песенки. Иными словами, она предполагает известное умственное напряжение. Так в его сознании начинаются мыслительные процессы.

Сорока, сорока, Первому - кашки,

Бело-белобока, Второму - бражки,

Кашку варила, Третьему - пивца,

Гостей наманила. Четвёртому - винца,

Кашку-то на стол, А пятому не досталось ничего.

А гостей - на двор. Шу, шу! Улетела, на головку села.

Воспринимая через такую потешку первоначальный счет, ре­бенок озадачивается еще и тем, почему же пятому не досталось ничего. Может, потому, что молоко не пьет? Вот ведь и коза бода­ет за это - в другой потешке:

Кто соску не сосёт, Молочко кто не пьёт, Того - бу-у! - забоду! На рога посажу!

Назидательный смысл потешки подчеркивается обычно интона­цией, жестикуляцией. В них вовлекается и ребенок. Дети того возра­ста, которым предназначаются потешки, сами еще не могут выра­зить в речи все то, что они чувствуют и воспринимают, поэтому они стремятся к звукоподражанию, к повторам слов взрослого, к жесту. Благодаря этому воспитательный и познавательный потенциал потешек оказывается весьма значительным. К тому же в сознании ребенка происходит движение не только к овладению прямым смыс­лом слова, но и к восприятию ритмико-звукового оформления.

В потешках и в пестушках неизменно присутствует такой троп, как метонимия - замена одного слова другим на основе связи их значений по смежности. Например, в известной игре «Ладушки-ладушки, где были? - У бабушки» при помощи синекдохи вни­мание ребенка привлекается к его собственным ручкам 1 .

Прибауткой называют небольшое смешное произведение, вы­сказывание или просто отдельное выражение, чаще всего рифмо­ванное. Развлекательные стишки и песенки-прибаутки существу­ют и вне игры (в отличие от потешек). Прибаутка всегда динами­чна, наполнена энергичными поступками персонажей. Можно ска­зать, что в прибаутке основу образной системы составляет имен­но движение: «Стучит, бренчит по улице, Фома едет на курице, Тимошка на кошке - туды ж по дорожке».

Вековая мудрость народной педагогики проявляется в ее чутко­сти к этапам взросления человека. Проходит пора созерцания, по­чти пассивного слушания. На смену ей идет время активного пове­дения, стремления вмешиваться в жизнь - тут-то и начинается психологическая подготовка детей к учебе и труду. И первым весе­лым помощником оказывается прибаутка. Она побуждает ребенка к действию, а некоторая ее недоговоренность, недосказанность вы­зывает у ребенка сильное желание домыслить, дофантазировать, т.е. пробуждает мысль и воображение. Часто прибаутки строятся в форме вопросов и ответов - в виде диалога. Так малышу легче воспринимать переключение действия с одной сценки на друтую, следить за быстрыми изменениями в отношениях персонажей. На возможность быстрого и осмысленного восприятия направлены и другие художественные приемы в прибаутках - композиция, об­разность, повторы, богатые аллитерации и звукоподражания.

Небылицы-перевертыши, нелепицы. Это разновидности прибау-точного жанра. Благодаря перевертышам у детей развивается чув­ство комического именно как эстетической категории. Этот вид прибаутки называют еще «поэзией парадокса». Педагогическая цен­ность ее состоит в том, что смеясь над абсурдностью небылицы, ребенок укрепляется в уже полученном им правильном представ­лении о мире.

Чуковский посвятил этому виду фольклора специальную рабо­ту, назвав ее «Лепые нелепицы». Он считал этот жанр чрезвычай­но важным для стимулирования познавательного отношения ре­бенка к миру и очень хорошо обосновал, почему нелепица так нравится детям. Ребенку постоянно приходится систематизиро­вать явления действительности. В этой систематизации хаоса, а также и беспорядочно приобретенных клочков, обломков знаний ребенок доходит до виртуозности, наслаждаясь радостью позна­

1 Ручки, гостившие у бабушки, - пример синекдохи: это разновидность ме­тонимии, когда вместо целого названа часть.

ния. Отсюда его повышенный интерес к играм и опытам, где про­цесс систематизации, классификации выдвинут на первое место. Перевертыш в игровой форме помогает ребенку утвердиться в уже обретенных познаниях, когда знакомые образы совмещаются, знакомые картины представляются в смешной неразберихе.

Подобный жанр бытует и у других народов, в том числе у анг­личан. Название «Лепые нелепицы», данное Чуковским, соответ­ствует английскому «Topsy-turvy rhymes» - буквально: «Стишки вверх дном».

Чуковский считал, что жажда играть в перевертыши присуща почти каждому ребенку на определенном этапе его развития. Ин­терес к ним, как правило, не угасает и у взрослых - тогда на первый план выходит уже не познавательный, а комический эф­фект «лепых нелепиц».

Исследователи полагают, что в детский фольклор небылицы-перевертыши перешли из скоморошьего, ярмарочного фольклора, в котором излюбленным художественным приемом был оксюмо­рон. Это стилистический прием, состоящий в соединении логически несоединимых, противоположных по смыслу понятий, слов, фраз, в результате которого возникает новое смысловое качество. Во взрос­лых нелепицах оксюмороны служат обычно разоблачению, насмеш­ке, в детском же фольклоре при их помощи не осмеивают, не на­смехаются, а нарочито серьезно повествуют о заведомой небываль­щине. Склонность детей к фантазиям находит тут себе примене­ние, обнаруживая близость оксюморона к мышлению ребенка.

Середи моря овин горит. По чисту полю корабль бежит. Мужики на улице заколы 1 бьют, Они заколы бьют - рыбу ловят. По поднебесью медведь летит, Длинным хвостиком помахивает!

Близкий к оксюморону прием, помогающий перевертышу быть развлекательно-смешным, - перверсия, т.е. перестановка субъекта и объекта, а также приписывание субъектам, явлениям, предме­там признаков и действий, заведомо им не присущих:

Глядь, из-под собаки лают ворота... Дети на телятах,

Ехала деревня мимо мужика,

В красном сарафане,

Из-за леса, из-за гор Едет дядюшка Егор:

Слуги на утятах...

Дон, дон, дили-дон,

Сам на лошадке, В красной шапке, Жена на баране,

Загорелся кошкин дом! Бежит курица с ведром, Заливает кошкин дом...

Заколы - загородки для ловли красной рыбы.

Нелепицы-перевертыши привлекают комизмом сценок, смеш­ным изображением жизненных несообразностей. Народной педа­гогике этот развлекательный жанр оказался нужным, и она его широко использовала.

Считалки. Это еще один малый жанр детского фольклора. Счи­талками называют веселые и ритмичные стишки, под которые выбирают ведущего, начинают игру или какой-то ее этап. Считал­ки родились в игре и неразрывно с нею связаны.

Современная педагогика отводит игре чрезвычайно большую роль в формировании человека, считает ее своеобразной школой жизни. Игры не только развивают ловкость и сообразительность, но и приучают подчиняться общепринятым правилам: ведь любая игра происходит по заранее оговоренным условиям. В игре уста­навливаются еще и отношения сотворчества и добровольного под­чинения по игровым ролям. Авторитетным здесь становится тот, кто умеет соблюдать принятые всеми правила, не вносит хаоса и неразберихи в детскую жизнь. Все это отработка правил поведе­ния в будущей взрослой жизни.

Кто не помнит считалок своего детства: «Заяц белый, куда бе­гал?», «Эники, беники, ели вареники...» - и т.п. Сама возмож­ность играть словами привлекательна для детей. Это жанр, в кото­ром они наиболее активны как творцы, нередко привносят в го­товые считалки новые элементы.

В произведениях этого жанра зачастую использованы потешки, пестушки, а иногда и элементы взрослого фольклора. Может быть, именно во внутренней подвижности считалок кроется причина их столь широкого распространения и живучести. И сегодня можно услышать от играющих детей очень старые, лишь чуть осовреме­ненные тексты.

Исследователи детского фольклора полагают, что пересчет в считалке идет от дохристианских «волхований» - заговоров, за­клинаний, шифрования каких-то магических чисел.

Г.С.Виноградов называл рифмы считалок нежными, задор­ными, подлинным украшением считалочной поэзии. Считалка часто представляет собой цепь рифмованных двустиший. Спосо­бы рифмовки тут самые разнообразные: парные, перекрестные, кольцевые. Но главным организующим началом считалок высту­пает ритмика. Стишок-считалка нередко напоминает бессвязную речь взволнованного, обиженного или пораженного чем-то ре­бенка, так что кажущаяся бессвязность или бессмысленность считалок психологически объяснима. Таким образом, считалка и по форме, и по содержанию отражает психологические особен­ности возраста.

Скороговорки. Они относятся к жанру потешному, развлекатель­ному. Корни этих произведений устного творчества также лежат в глубокой древности. Это словесная игра, входившая составной ча­

стью в веселые праздничные развлечения народа. Многие из ско­роговорок, отвечающие эстетическим потребностям ребенка и его стремлению преодолевать трудности, закрепились в детском фольк­лоре, хотя явно пришли из взрослого.

Сшит колпак, Да не по-колпаковски. Кто бы тот колпак Перевы колпаковал?

Скороговорки всегда включают в себя нарочитое скопление труднопроизносимых слов, обилие аллитераций («Был баран бе-лорыл, всех баранов перебелорылил»). Этот жанр незаменим как средство развития артикуляции и широко применяется воспита­телями и медиками.

Поддёвки, дразнилки, приговорки, припевки, заклички. Все это произведения малых жанров, органичные для детского фолькло­ра. Они служат развитию речи, сообразительности, внимания. Бла­годаря стихотворной форме высокого эстетического уровня они легко запоминаются детьми.

Скажи двести.

Голова в тесте!

(Поддёвка.)

Радуга-дуга, Не дай нам дождя, Дай красна солнышка Кол околицы!

(Закличка.)

М ишка-кубышка, Около уха - шишка.

(Дразнилка.)

Заклички по своему происхождению связаны с народным календарем и языческими праздниками. Это относится и к близ­ким к ним по смыслу и употреблению приговоркам. Если пер­вые содержат обращение к силам природы - солнцу, ветру, радуге, то вторые - к птицам и животным. Эти магические за­клинания перешли в детский фольклор благодаря тому, что дети рано приобщались к труду и заботам взрослых. Более поздние заклички и приговорки приобретают уже характер развлекатель­ных песенок.

В играх, сохранившихся до наших дней и включающих в себя заклички, приговорки, припевки, явно просматриваются следы древней магии. Это игры, проводившиеся в честь Солнца (Коля­

ды, Ярилы) и других сил природы. В сопровождающих эти игры закличках, припевках сохранилась вера народа в силу слова.

Но множество игровых песенок носят просто веселый, развле­кательный характер, обычно с четким плясовым ритмом:

Перейдем к более крупным произведениям детского фолькло­ра - песням, былинам, сказкам.

Русские народные песни играют большую роль в формировании у детей музыкального слуха, вкуса к поэзии, любви к природе, к родной земле. В детской среде песня бытует с незапамятных вре­мен. В детский фольклор вошли и песни из взрослого народного творчества - обычно дети приноравливали их к своим играм. Есть песни обрядовые («А мы просо сеяли, сеяли...»), исторические (например, о Степане Разине и Пугачеве), лирические. В наше время ребята чаще распевают песни не столько фольклорные, сколько авторские. Есть в современном репертуаре и песни, давно свое авторство потерявшие и естественно втянутые в стихию уст­ного народного творчества. Если же возникает необходимость об­ратиться к песням, созданным много веков, а то и тысячелетий назад, то их можно найти в фольклорных сборниках, а также в учебных книгах К. Д.Ушинского.

Былины. Это героический эпос народа. Он имеет огромное зна­чение в воспитании любви к родной истории. В былинах всегда повествуется о борьбе двух начал - добра и зла - и о законо­мерной победе добра. Самые известные былинные герои - Илья Муромец, Добрыня Никитич и Алеша Попович - являются со­бирательными образами, в которых запечатлены черты реальных людей, чья жизнь и подвиги стали основой героических пове­ствований - былин (от слова «быль») или старин. Былины - грандиозное создание народного искусства. Присущая им худо­жественная условность нередко выражается в фантастическом вымысле. Реалии древности переплетаются в них с мифологиче­скими образами и мотивами. Гипербола - один из ведущих прие­мов в былинном повествовании. Она придает персонажам мону­ментальность, а их фантастическим подвигам - художествен­ную убедительность.

Важно, что героям былин судьба родины дороже жизни, они защищают попавших в беду, отстаивают справедливость, полны чувства собственного достоинства. Учитывая героический и па­триотический заряд этого старинного народного эпоса, К.Д.Ушин-ский и Л.Н.Толстой включали в детские книги отрывки даже из тех былин, которые в целом нельзя отнести к детскому чтению.

Баба сеяла горох -

Баба стала на носок, А потом на пятку, Стала русского плясать, А потом вприсядку!

Прыг-скок, прыг-скок! Обвалился потолок - Прыг-скок, прыг-скок!

Включение былин в детские книги затрудняется тем, что они без разъяснения событий и лексики не вполне понятны детям. Поэтому для работы с малышами лучше использовать литератур­ные пересказы этих произведений, например И.В.Карнауховой (сборник «Русские богатыри. Былины») и Н. П. Колпаковой (сбор­ник «Былины»). Для более старшего возраста подходит сборник «Былины», составленный Ю. Г. Кругловым.

Сказки. Они возникли в незапамятные времена. О древности сказок говорит, например, такой факт: в необработанных вари­антах известного «Теремка» в роли теремка выступала кобылья голова, которую славянская фольклорная традиция наделяла мно­гими чудесными свойствами. Иными словами, корни этой сказ­ки уходят в славянское язычество. При этом сказки свидетель­ствуют отнюдь не о примитивности народного сознания (иначе они и не могли бы существовать многие сотни лет), а о гениаль­ной способности народа создать единый гармоничный образ мира, связав в нем все сущее - небо и землю, человека и природу, жизнь и смерть. Видимо, сказочный жанр оказался так жизне­способен потому, что прекрасно подходит для выражения и со­хранения фундаментальных человеческих истин, основ челове­ческого бытия.

Сказывание сказок было распространенным увлечением на Руси, их любили и дети, и взрослые. Обычно сказитель, пове­ствуя о событиях и героях, живо реагировал на отношение своей аудитории и тут же вносил какие-то поправки в свое повествова­ние. Вот почему сказки стали одним из самых отшлифованных фольклорных жанров. Наилучшим образом отвечают они и запро­сам детей, органично соответствуя детской психологии. Тяга к добру и справедливости, вера в чудеса, склонность к фантазиям, к вол­шебному преображению окружающего мира - все это ребенок радостно встречает и в сказке.

В сказке непременно торжествуют истина и добро. Сказка все­гда на стороне обиженных и притесняемых, о чем бы она ни по­вествовала. Она наглядно показывает, где проходят правильные жизненные пути человека, в чем его счастье и несчастье, какова его расплата за ошибки и чем человек отличается от зверя и пти­цы. Каждый шаг героя ведет его к цели, к финальному успеху. За ошибки приходится расплачиваться, а расплатившись, герой снова получает право на удачу. В таком движении сказочного вымысла выражена существенная черта мировосприятия народа - твердая вера в справедливость, в то, что доброе человеческое начало не­избежно победит все, ему противостоящее.

В сказке для детей кроется особое очарование, открываются какие-то тайники древнего миропонимания. Они находят в ска­зочном повествовании самостоятельно, без объяснений, нечто очень ценное для себя, необходимое для роста их сознания.

Воображаемый, фантастический мир оказывается отображением реального мира в главных его основах. Сказочная, непривычная картина жизни дает малышу и возможность сравнивать ее с ре­альностью, с окружением, в котором существуют он сам, его се­мья, близкие ему люди. Это необходимо для развивающегося мыш­ления, так как оно стимулируется тем, что человек сравнивает и сомневается, проверяет и убеждается. Сказка не оставляет ребен­ка равнодушным наблюдателем, а делает его активным участни­ком происходящего, переживающим вместе с героями каждую неудачу и каждую победу. Сказка приучает его к мысли, что зло в любом случае должно быть наказано.

Сегодня потребность в сказке представляется особенно боль­шой. Ребенка буквально захлестывает непрерывно увеличивающий­ся поток информации. И хотя восприимчивость психики у малы­шей велика, она все же имеет свои границы. Ребенок переутомля­ется, делается нервным, и именно сказка освобождает его созна­ние от всего неважного, необязательного, концентрируя внима­ние на простых действиях героев и мыслях о том, почему все про­исходит так, а не иначе.

Для детей вовсе не важно, кто герой сказки: человек, живот­ное или дерево. Важно другое: как он себя ведет, каков он - кра­сив и добр или уродлив и зол. Сказка старается научить ребенка оценивать главные качества героя и никогда не прибегает к пси­хологическому усложнению. Чаще всего персонаж воплощает ка­кое-нибудь одно качество: лиса хитра, медведь силен, Иван в роли дурака удачлив, а в роли царевича бесстрашен. Персонажи в сказ­ке контрастны, что и определяет сюжет: прилежную, разумную сестрицу Аленушку не послушался братец Иванушка, испил воды из козлиного копытца и стал козликом, - пришлось его выру­чать; злая мачеха строит козни против доброй падчерицы... Так возникает цепь действий и удивительных сказочных событий.

Сказка строится по принципу цепной композиции, включаю­щей в себя, как правило, троекратные повторы. Вероятнее всего, этот прием родился в процессе рассказывания, когда сказитель вновь и вновь предоставлял слушателям возможность пережить яркий эпизод. Такой эпизод обычно не просто повторяется - каж­дый раз в нем происходит усиление напряженности. Иногда по­втор осуществляется в форме диалога; тогда детям, если они иг­рают в сказку, легче перевоплощаться в ее героев. Часто сказка содержит песенки, прибаутки, и дети запоминают в первую оче­редь именно их.

Сказка имеет собственный язык - лаконичный, выразитель­ный, ритмичный. Благодаря языку создается особый фантасти­ческий мир, в котором все представлено крупно, выпукло, запо­минается сразу и надолго - герои, их взаимоотношения, окружа­ющие персонажи и предметы, природа. Полутонов нет - есть глу­

бокие, яркие цвета. Они влекут к себе ребенка, как все красо­чное, лишенное однообразия и бытовой серости. /

«В детстве фантазия, - писал В. Г. Белинский, - есть преоблада­ющая способность и сила души, главный ее деятель и первый посредник между духом ребенка и вне его находящимся миром действительности». Вероятно, этим свойством детской психики - тягой ко всему, что чудесным образом помогает преодолеть раз­рыв между воображаемым и действительным, - и объясняется этот веками не угасающий интерес детей к сказке. Тем более что сказочные фантазии находятся в русле реальных стремлений и мечтаний людей. Вспомним: ковер-самолет и современные воз­душные лайнеры; волшебное зеркальце, показывающее далекие дали, и телевизор.

И все-таки больше всего привлекает детей сказочный герой. Обычно это человек идеальный: добрый, справедливый, краси­вый, сильный; он обязательно добивается успеха, преодолевая всяческие препятствия не только с помощью чудесных помощни­ков, но прежде всего благодаря личным качествам - уму, силе духа, самоотверженности, изобретательности, смекалке. Таким хотел бы стать каждый ребенок, и идеальный герой сказок стано­вится первым образцом для подражания.

По тематике и стилистике сказки можно разделить на несколь­ко групп, но обычно исследователи выделяют три большие груп­пы: сказки о животных, волшебные сказки и бытовые (сатири­ческие).

Сказки о животных. Маленьких детей, как правило, привлека­ет мир животных, поэтому им очень нравятся сказки, в которых действуют звери и птицы. В сказке животные приобретают челове­ческие черты - думают, говорят, совершают поступки. По суще­ству, такие образы несут ребенку знания о мире людей, а не жи­вотных.

В этом виде сказок обычно нет отчетливого разделения персо­нажей на положительных и отрицательных. Каждый из них наде­лен какой-либо одной чертой, присущей ему особенностью ха­рактера, которая и обыгрывается в сюжете. Так, традиционно глав­ная черта лисицы - хитрость, поэтому речь идет обычно о том, как она дурачит других зверей. Волк жаден и глуп; во взаимоотно­шениях с лисицей он непременно попадает впросак. У медведя не столь однозначный образ, медведь бывает злым, а бывает и доб­рым, но при этом всегда остается недотепой. Если в такой сказке появляется человек, то он неизменно оказывается умнее и лисы, и волка, и медведя. Разум помогает ему одерживать победу над любым противником.

Животные в сказке соблюдают принцип иерархии: наиболее сильного все признают и главным. Это лев или медведь. Они все­гда оказываются на верху социальной лестницы. Это сближает сказ­

ки о животных с баснями, что особенно хорошо видно по при­сутствию в тех и других сходных моральных выводов - социальных и общечеловеческих. Дети легко усваивают: то, что волк силен, вовсе не делает его справедливым (например, в сказочном сюже­те о семерых козлятах). Сочувствие слушателей всегда на стороне справедливых, а не сильных.

Есть среди сказок о животных и довольно страшные. Медведь съедает старика и старуху за то, что они отсекли ему лапу. Разъя­ренный зверь с деревянной ногой, конечно, представляется ма­лышам ужасным, но по существу он ведь - носитель справедли­вого возмездия. Повествование предоставляет ребенку самому ра­зобраться в сложной ситуации.

Волшебные сказки. Это самый популярный и самый любимый детьми жанр. Все происходящее в волшебной сказке фантастично и значительно по задаче: ее герой, попадая то в одну, то в другую опасную ситуацию, спасает друзей, уничтожает врагов - борется не на жизнь, а на смерть. Опасность представляется особенно силь­ной, страшной потому, что главные противники его - не обы­чные люди", а представители сверхъестественных темных сил: Змей Горыныч, Баба Яга, Кошей Бессмертный и пр. Одерживая побе­ды над этой нечистью, герой как бы подтверждает свое высокое человеческое начало, близость к светлым силам природы. В борьбе он становится еще сильнее и мудрее, приобретает новых друзей и получает полное право на счастье - к вящему удовлетворению маленьких слушателей.

В сюжете волшебной сказки главный эпизод - это начало пу­тешествия героя ради того или иного важного задания. На своем долгом пути он встречается с коварными противниками и вол­шебными помощниками. В его распоряжении оказываются весьма действенные средства: ковер-самолет, чудесный клубочек или зер­кальце, а то и говорящий зверь или птица, стремительный конь или волк. Все они, с какими-то условиями или вовсе без них, в мгновение ока выполняют просьбы и приказы героя. У них не возникает ни малейшего сомнения в его нравственном праве при­казывать, поскольку очень уж важна поставленная перед ним за­дача и поскольку сам герой безупречен.

Мечта о соучастии волшебных помощников в жизни людей существует с древнейших времен - со времен обожествления природы, веры в бога-Солнце, в возможность магическим сло­вом, колдовством призвать светлые силы и отвести,от себя тем­ное зло. " "

Бытовая {сатирическая) сказка наиболее близка к повседнев­ной жизни и даже не обязательно включает в себя чудеса. Одоб­рение или осуждение всегда подается в ней открыто, четко вы­ражается оценка: что безнравственно, что достойно осмеяния и т.п. Даже когда кажется, что герои просто валяют дурака, по­

тешают слушателей, каждое их слово, каждое действие наполне­ны значительным смыслом, связаны с важными сторонами жиз­ни человека.

Постоянными героями сатирических сказок выступают «про­стые» бедные люди. Однако они неизменно одерживают верх над «непростым» - богатым или знатным человеком. В отличие от ге­роев волшебной сказки здесь бедняки достигают торжества спра­ведливости без помощи чудесных помощников - лишь благодаря уму, ловкости, находчивости да еще удачным обстоятельствам.

Бытовая сатирическая сказка веками впитывала в себя харак­терные черты жизни народа и его отношения к власть предержа­щим, в частности к судьям, чиновникам. Все это, конечно, пере­давалось и маленьким слушателям, которые проникались здоро­вым народным юмором сказителя. Сказки такого рода содержат «витамин смеха», помогающий простому человеку сохранить свое достоинство в мире, где правят мздоимцы-чиновники, неправед­ные судьи, скупые богачи, высокомерные вельможи.

В бытовых сказках появляются порой и персонажи-животные, а возможно и появление таких абстрактных действующих лиц, как Правда и Кривда, Горе-Злосчастье. Главное здесь не подбор пер­сонажей, а сатирическое осуждение людских пороков и недо­статков.

Порой в сказку вводится такой специфический элемент дет­ского фольклора, как перевертыш. При этом возникает смещение реального смысла, побуждающее ребенка к правильной расста­новке предметов и явлений. В сказке перевертыш укрупняется, вырастает до эпизода, составляет уже часть содержания. Смеще­ние и преувеличение, гиперболизация явлений дают малышу воз­можность и посмеяться, и подумать.

Итак, сказка - один из самых развитых и любимых детьми жанров фольклора. Она полнее и ярче, чем любой другой вид народного творчества, воспроизводит мир во всей его целостно­сти, сложности и красоте. Сказка дает богатейшую пищу детской фантазии, развивает воображение - эту важнейшую черту твор­ца в любой сфере жизни. А точный, выразительный язык сказки столь близок уму и сердцу ребенка, что запоминается на всю жизнь. Недаром интерес к этому виду народного творчества не иссякает. Из века в век, из года в год издаются и переиздаются классические записи сказок и литературные обработки их. Сказ­ки звучат по радио, передаются по телевидению, ставятся в те­атрах, экранизируются.

Однако нельзя не сказать, что русская сказка не раз подверга­лась и гонениям. Церковь боролась с языческими верованиями, а заодно и с народными сказками. Так, в XIII веке епископ Сера-пион Владимирский запрещал «басни баять», а царь Алексей Михайлович составил в 1649 году специальную грамоту с требо-

Ёанием положить конец «сказыванию» и «скоморошеству». Тем не менее уже в XII веке сказки стали заносить в рукописные книги, включать в состав летописей. А с начала XVIII века сказки стали выходить в «лицевых картинках» - изданиях, где герои и события изображались в картинках с подписями. Но все же и этот век был суров по отношению к сказкам. Известны, например, резко отри­цательные отзывы о «мужицкой сказке» поэта Антиоха Кантемира и Екатерины II; во многом lie согласные друг с другом, они ори­ентировались на западноевропейскую культуру. XIX век тоже не принес народной сказке признания чиновников охранительного направления. Так, знаменитый сборник А. Н.Афанасьева «Русские детские сказки» (1870) вызвал претензии бдительного цензора как якобы представляющий детскому уму «картины самой грубой своекорыстной хитрости, обмана, воровства и даже хладнокров­ного убийства без всяких нравоучительных примечаний».

И не только цензура боролась с народной сказкой. С середины того же XIX века на нее ополчились известные тогда педагоги. Сказку обвиняли в «антипедагогичности», уверяли, что она за­держивает умственное развитие детей, пугает их изображением страшного, расслабляет волю, развивает грубые инстинкты и т.д. Такие же, по существу, аргументы приводили противники этого вида народного творчества и в прошлом столетии, и в советское время. После Октябрьского переворота педагоги-леваки добавля­ли еще и то, что сказка уводит детей от реальности, вызывает сочувствие к тем, к кому не следует, - ко всяким царевичам и царевнам. С подобными обвинениями выступали и некоторые ав­торитетные общественные деятели, например Н. К. Крупская. Рас­суждения о вреде сказки вытекали из общего отрицания револю­ционными теоретиками ценности культурного наследия.

Несмотря на трудную судьбу, сказка жила, всегда имела горя­чих защитников и находила дорогу к детям, соединялась с лите­ратурными жанрами.

Наиболее четко влияние сказки народной на литературную проступает в композиции, в построении произведения. Извест­ный исследователь фольклора В.Я.Пропп (1895-1970) считал, что волшебная сказка поражает даже не фантазией, не чудесами, а совершенством композиции. Хотя авторская сказка сюжетно бо­лее свободна, в построении своем она подчиняется традициям народной сказки. Но если жанровые признаки ее используются лишь формально, если не происходит органического их восприя­тия, то автора ждет неудача. Очевидно, что освоить веками скла­дывавшиеся законы композиции, как и лаконичность, конкрет­ность и мудрую обобщающую силу народной сказки, означает для писателя достичь высот авторского искусства.

Именно народные сказки стали основой знаменитых стихо­творных сказок Пушкина, Жуковского, Ершова, сказок в прозе

(В.Ф.Одоевский, Л.Н.Толстой, А.Н.Толстой, А.М.Ремизов, Б. В.Шергин, П.П.Бажов и др.), а также сказок драматических (С.Я. Маршак, Е. Л. Шварц). Ушинский включал сказки в свои кни­ги «Детский мир», «Родное слово», полагая, что никто не может состязаться с педагогическим гением народа. Позднее страстно выступали в защиту детского фольклора Горький, Чуковский, Маршак и другие наши писатели. Свои взгляды в этой сфере они убедительно подтверждали современной обработкой старинных на­родных произведений и сочинением на их основе литературных версий. Прекрасные сборники литературных сказок, созданных на основе или под влиянием устного народного творчества, выпус­каются в наше время самыми разными издательствами.

Не только сказки, но и легенды, песни, былины стали образ­цом для писателей. Влились в литературу отдельные фольклорные темы, сюжеты. Например, народное повествование XVIII века о Еруслане Лазаревиче нашло свое отражение в образе главного ге­роя и некоторых эпизодах «Руслана и Людмилы» Пушкина. Колы­бельные, созданные по народным мотивам, есть у Лермонтова («Казачья колыбельная песня»), Полонского («Солнце и месяц»), Бальмонта, Брюсова и других поэтов. По существу, колыбельны­ми являются и «У кровати» Марины Цветаевой, и «Сказка о глу­пом мышонке» Маршака, и «Колыбельная реке» Токмаковой. Су­ществуют также многочисленные переводы народных колыбель­ных песен с других языков, сделанные известными русскими по­этами.

Итоги

В устном народном творчестве отражается весь свод правил народной жизни, включая правила воспитания.

Структура детского фольклора аналогична структуре детской литературы.

Все жанры детской литературы испытали и испытывают на себе влияние фольклора.

Ирина Хорева
Статья «История возникновения устного народного творчества».

Обучение и воспитание детей исторически возникло с развитием человечества. Чтобы сохранить себя как вид на Земле, уже первобытные люди были заинтересованы в том, чтобы передавать молодому поколению опыт добычи пищи, защиты от непогоды и т. д. Эти первоначальные виды обучения и воспитания, когда ребёнок овладевал знаниями, умениями, навыками в процессе совместной деятельности со взрослыми, подражая им. Новое поколение, восприняв опыт предков, использовал его, внося усовершенствования. Вместе с опытом трудовой деятельности, передавался и опыт общения с другими людьми. Эти отношения из поколения в поколения закреплялись, развивались и совершенствовались в языке, символах.

С развитием русской народной культуры , появились правила обучения и воспитания детей, советы и наставления, запреты и разрешения. Уже в древнейших русских летописях, в устном народном творчестве , особенно в сказках и пословицах, утверждается мысль о том, что человек воспитуем и обучаем, что самое ценное человеческое качество – добродетель и её надо прививать, её надо учить, ибо причиной многих человеческих пороков является незнание, невежество. Добродетель – умение хорошо поступать, а хорошо поступать, в нашем случае, владеть коммуникативными умениями.

Одним из действенных средств воспитания человека, в семье и не только, является устное народное творчество , как неисчерпаемый источник искусства , основа народной культуры , эффективное средство эстетического воспитания детей, проверенным опытом каждого народа . Сила фольклора как средства семейного воспитания заключается в том, что своим содержанием учит детей различать добро и зло, а так же поведению «это можно» , «это нельзя» , «это хорошо» , «это плохо» , учит детей давать ответы на разные жизненные вопросы.

Слушая произведения устного народного творчества , ребёнок с помощью родителей делает выводы о своём поведении, стараясь избежать ошибок героев. Дети хорошо воспринимают фольклорные произведения благодаря их юмору, ненавязчивости, знакомым жизненным ситуациям.

Устное народное творчество – неоценимое богатство народа , выработанный веками взгляд на жизнь, общество и правила поведения и общения в нём.

Много веков назад, когда ещё не было письменности, возникло устное народное творчество , выполняющее ту же роль, какую в дальнейшем выполнила литература.

Для детей народ создал замечательные сказки, песенки, потешки, загадки, поговорки, прибаутки и т. д. Произведения устного народного творчества не утратило своего воздействия на ребёнка и в наши дни. В этих произведениях нашли отражение глубокие нравственные идеи, мечты и убеждения народа . Просто и убедительно «говорит» сказка о победе добра над злом, правды над ложью, о торжестве справедливости. Положительный герой сказки всегда побеждает. Сказка показывает труд как основу жизни – трудолюбивый герой награждается, ленивый наказывается. В сказке прославляется разум, находчивость, отвага, мудрость.

Большинство песенок, потешек, прибауток создалось в процессе труда на природе в быту, в семье. Отсюда их чёткость, ритмичность, краткость и выразительность. Веками народ отбирал и хранил , передавая из уст в уста, из поколения в поколения, эти маленькие шедевры, полные глубокой мудрости, лиризма, юмора. Благодаря простоте и мелодичности звучания дети, играя, легко запоминают их, приобретая вкус к образному, меткому слову приучаясь пользоваться им в своей речи. Этим и черпается глубина воздействия на ребёнка малых поэтических форм устного народного творчества . Они оказывают и нравственное влияние – пробуждают в ребёнке чувство симпатии, любви к людям, окружающим его, ко всему живому, интерес и уважение к труду.

С удивительным педагогическим талантом «ведёт» народ ребёнка от простеньких игровых потешек к сложным поэтическим образам сказок; от строк забавляющих, успокаивающих к ситуациям, требующим от маленького слушателя напряжения всех душевных сил.

Публикации по теме:

Использование устного народного творчества в математическом развитии дошкольников Введение Обучение математике не должно быть скучным занятием для ребенка, так как, детская память избирательна. Ребенок усваивает только.

Перед воспитателем стоит задача-это заложить в детях семена любви и уважения к книге, художественному слову, фольклору. Я пришла к выводу,.

Влияние устного народного творчества на нравственное воспитание детей Муниципальное автономное дошкольное образовательное учреждение – детский сад №141 «Теремок» Консультация «Влияние устного народного творчества.

Влияние устного народного творчества на развитие речи детей 4–5 лет Воспитатель: Николаенко О. Н. Тема: ««Влияние устного народного творчества на развитие речи детей 4 -5 лет» Цель работы: объединение усилий.

Дети младшей группы «Теремок» и воспитатель Яровенко Т. В. приняли участие в районном семинаре, по развитию речи дошкольников с использованием.

Использование устного народного творчества в работе с детьми раннего возраста Развитие ребенка в раннем возрасте, во многом, определяет его личностное становление, в целом. В связи с этим, очень важно использовать.

Копировать
Фольклор каждого народа неповторим, так же как его история и культура.

Русский фольклор – это произведения русскогонародного творчества , культурное наследие, которое передавалось через поколения «из уст в уста». Фольклорные произведения не принадлежали конкретному сочинителю, сам русский народ был и автором, и исполнителем разнообразных песен, танцев, легенд, сказок, былин, пословиц, заговоров, частушек и преданий. Все они имели общерусские черты, и в тоже время могли отличаться своими региональными особенностями.

Фольклору принадлежит звание древнейшего явления художественной культуры. Он зародился еще до появления письменности и был тесно связан с трудовой деятельностью и бытом русского народа. Произведения народного творчества колоритно отражали духовное развитие общества, его мировоззрение и религиозные традиции.

Важнейшую роль игралфольклор в общественной жизни Древней Руси. Особенно был развит обрядовый фольклор, который отражал в себе языческие верования. К этому видуфольклора относились календарные праздники, семейные обычаи, магические ритуальные песни, заговоры, хороводы и т.д.

Нельзя не отметить и разнообразие эпического жанра, который включал в себя былины, мифические легенды, сказки, предания и поговорки.

Веселые народные гуляния, ярмарки с музыкальными и театральными представлениями, ряжеными и скоморохами также являются частью древнерусского фольклора .

С принятием православия и становлением российской государственности расширялся и репертуар народного творчества. Реакция русского народа на исторические события ярко отразилась в былинных и исторических песнях, романсах и анекдотах, народных драматических произведениях.

В процессе исторического развития общества и профессионального искусства наблюдалось постепенное отмирание традиционногорусского народного творчества. Фольклор трансформировался и испытывал на себе влияние массовой культуры, но все так же воплощал в себе разнообразные грани социальной и личной жизни простого русского народа.

Фольклор, в переводе, значит «народная мудрость, этническое знание». Фольклор - этническое творчество, художественная коллективная работа народа, отражающая его жизнь, взгляды и эталоны, т.е. фольклор - это этническое историческое культурное наследство всякого государства мира.
Произведения российского фольклора (сказки, легенды, былины, песни, частушки, пляски, сказания, прикладное искусство) могут помочь воссоздавать свойственные черты этнической жизни собственного времени.

Творчество в древности было плотно связано с трудящийся работой человека и отражало фантастические, исторические представления, а еще зародыши научных познаний. Искусство текста было плотно связано с другими обликами искусства - музыкой, плясками, декоративным искусством. В науке это именуется«синкретизмом».

Фольклор был искусством, органически свойственным этническому обстановке. Разное предназначение произведений породило жанры, с их различными темами,видами, манерой. В древний этап у большинства народов бытовали родовые предания, трудовые и обрядовые песни, мифологические рассказы, комплоты. Решающиммероприятием, проложившим граница меж мифологией и именно фольклором, стало возникновение сказок, сюжеты коих строились на мечту, на мудрость, на этический выдумка.

В древнем и рыцарском обществе формировался геройский эпос (ирландские саги, российские былины и другие). Появлялись еще легенды и песни, отражающие всевозможные верования (например, российские духовные стихи). Позже были замечены исторические песни, имитирующие настоящие исторические мероприятии и героев, этими, какими они сохранились в этнической памяти.

Жанры в фольклоре выделяются еще и методикой выполнения (соло, хор, хор и солист) и разным сочетанием слова с мелодией, интонацией, перемещениями (пение и танец, рассказывание и разыгрывание).

С переменами в общественной жизни общества в русский народный фольклор появлялись и свежие жанры: солдатские, ямщицкие, бурлацкие песни. Подъем индустрии и населенных пунктов вызвал к жизни: романсы, смешные рассказы, пролетарий, студенческий фольклор.
В данный момент свежих российских этнических сказок не бывает замечена, но ветхие все еще рассказываются и по ним снимают мульты и художественные киноленты. Поют и почти все ветхие песни. А вот былины и исторические песни в живом выполнении уже буквально не звучат.
На протяжении 1000-летий у всех народов фольклор был единой формой творчества. Фольклор всякого народа индивидуален, например же, как его ситуация, обычаи, цивилизация. А кое-какие жанры (не лишь только исторические песни) отображают ситуацию предоставленного народа.
Российская этническая музыкальная цивилизация

Есть некоторое количество точек зрения, трактующих фольклор как этническую художественную культуру, как устное поэтическое творчество и как совокупасловесных, музыкальных, игровых или же художественных обликов этнического творчества. При всем обилии региональных и локальных форм фольклору присущи совместные черты, эти, как анонимность, коллективность творчества, традиционность, тесноватая ассоциация с трудящийся работой, обстановкой, предоставление произведений из поколения в поколение в устной обыкновения.

Этническое музыкальное искусство зародилось за длительное время до появления проф музыки православного храма. В социальной жизни античной Руси фольклор играл значительно огромную роль, ежели в дальнейшие эпохи. В различие от рыцарской Европы, Старая Русь не имела светского проф искусства. В ее музыкальной культуре развивались этническое творчество устной обыкновения, включающее всевозможные, в что количестве и «полупрофессиональные» жанры (искусство сказителей, гусляров и др.).

Ко времени православной гимнографии русский народный фольклор уже имел многолетнюю ситуацию, образовавшуюся систему жанров и средств музыкальной выразительности. Этническая музыка, этническое творчество крепко вошло в обстановка людей, отражая различные границы общественной, домашней и собственной жизни.
Ученые считают, собственно что догосударственный этап

(то есть до такого как сформировалась Старая Русь) восточные славяне уже имели довольно развитый календарный и семейно домашней фольклор, геройский эпос и инструментальную музыку.
С принятием христианства языческие (ведические) познания стали искоренятся. Значение волшебных действ, породивших что или же другой картина этнической работы, помаленьку забывался. Впрочем чисто наружные формы античных праздничных дней оказались необыкновенно устойчивы, и кое-какой обрядовый фольклор продолжал существовать как бы за пределами связи с породившим его старинным идолопоклонством.
Христианская храм (не лишь только на Руси, но и в Европе) очень отрицательно относилась к классическим этническим песням и танцам, полагая их проявлением греховности, дьявольского прельщения. Данная оценка закреплена во множества летописных источниках и в канонических церковных распоряжениях.

Задористые, развеселые этнические гуляния с веществами театрального действа и с незаменимым ролью музыки, истоки коих идет по стопам находить в античных ведических ритуалах, принципно выделялись от храмовых праздничных дней.
Самую необъятную район этнического музыкального творчества Античной Руси оформляет обрядовый фольклор, свидетельствующий о высочайшей художественной даровитости российского народа. Он появился в недрах ведической картины мира, обожествления природных стихий. Более античными числятся календарно-обрядовые песни. Их оглавление связано с представлениями о круговороте природы, с земледельческим календарем. Эти песни отображают всевозможные рубежи жизни хлеборобов. Они входили в зимние, вешние, летние ритуалы, которые отвечают поворотным факторам в замене лет года. Совершая данный естественныйритуал (песни, танцы), люд веровали, собственно что их услышат могучие боги, силы Любви, Семейства, Солнца, Воды, Матери-Земли и появятся здоровые малыши,появится добрый сбор, станет приплод скота, станет развиваться жизнь в любви и согласии.

На Руси женитьбы играли с античных пор. В всякой территории присутствовал личный обыкновение свадебных поступков, причитаний, песен, приговоров. Но при всем неиссякающем обилии женитьбы играли по одним и что же законам. Поэтическая свадебная реальность модифицирует происходящее в фантастически-сказочный мир. Как в притче все образы многообразны, например и сам ритуал поэтически интерпретированный, стает специфичной сказкой. Бракосочетание, являясь одним из самых значимых мероприятий людской жизни на Руси, добивалась празднично-торжественного обрамления. И в случае если прочуять все ритуалы и песни, углубившись в данный мифический свадебный мир, возможно ощутить щемящую красоту сего обряда. Останутся «за кадром» очень красивые одежки, гремящий колокольцами свадебный поезд, многоголосый хор «песельниц» и заунывные мелодии причитаний, звуки свиристелей и гуделок, гармоней и балалаек - но сама поэзия женитьбы восстанавливает - боль ухода из родительского жилища и высшую отрада торжественного состояния души - Любви.
Раз из самых античных российских жанров - хороводные песни. На Руси водили хороводы на протяжении практически всего года - на Коловорот (Новый год),Масленая (проводы зимы и встреча весны), Зелена неделя (хороводы молодых женщин кругом берёз), Ярило (священные костры), Овсень (праздники урожая).Всераспространенными были хороводы-игры и хороводы-шествия. Сначало хороводные песни входили в земледельческие ритуалы, но с течением веков они стали самостоятельными, но образы труда остались во множества из них:

А мы просо сеяли, сеяли!
Ой, Дид Ладо, сеяли, сеяли!

Сохранившиеся до наших дней плясовые песни сочетали мужские и дамские пляски. Мужские - олицетворяли мощь, мужество, отвагу, дамские - нежность,приверженность, статность.
С течением веков музыкальный эпос начинает пополняться свежими темами и видами. Появляются былины, повествующие о борьбе напротив ордынцев, о путешествиях в далекие государства, о появлении казачества, этнических восстаниях.
Этническая память длительное время сохраняла на протяжении веков почти все великолепные античные песни. В XVIII века, в этап развития проф светских жанров (опера, инструментальная музыка) этническое искусство в первый раз делается предметом исследования и креативного претворения. Просветительское отношение к фольклору ярко высказал отличный беллетрист гуманист А.Н.Радищев в проникновенных строчках собственного «Путешествия из Петербурга в Москву»: «Кто понимает голоса российских этнических песен, что сознается, собственно что есть в их что-то, боль духовную значащее… В их отыщешь воспитание души нашего народа». В XIX века оценка фольклора как «образования души» российского народа стала почвой эстетики композиторской средние учебные заведения от Глинки, Римского-Корсакова, Чайковского, Бородина, до Рахманинова, Стравинского, Прокофьева, Калиникова, а сама этническая песня считалась одним из источников формирования российского государственного мышления.
Российские этнические песни XVI-XIX веков - «как золотое зеркало российского народа» Этнические песни, записанные в всевозможных краях РФ, считается историческим монументом жизни народа, но и документальным источником, запечатлевшим становление этнической творческой думы собственного времени.

Борение с татарами, деревенские путчи - всё это откладывало по всякой определенной территории след на этнические песенные обыкновения, начиная с былин, исторических песен и до баллад. Как, к примеру, баллада об Илье Муромце, которая связана с рекой Соловей, протекающей в территории Языково, там происходила борение меж Ильей Муромцем и Соловьём-разбойником, проживавшим в данных краях.
Ведомо, собственно что в развитии устного этнического творчества поиграло завоевание Иваном Суровым Казанского ханства, походы Ивана Сурового положили начало конечной победы над татаро-монгольским игом, освободившим почти все тыс. российских пленных от полона. Песни сего времени стали макетом для былины Лермонтова «Песня на тему Ивана Царевича» - летопись этнической жизни, а А.С. Пушкин в собственных произведениях воспользовался устное этническое творчество - российские песни и российские сказки.

На Волге неподалеку от села Ундоры, есть мыс под заглавием - Стенька Разин; там звучали песни такого времени: «На степи, степи Саратовской», «У нас было нанепорочный Руси». Исторические действия конца XVII начала XVIII в. запечатлены в компиляции о походах Петра I и его Азовские походы, о экзекуции стрельцов: «Уж как по морю синему», «По Дону гуляет казак молодой».

С военнослужащими реформами начала XVIII века появляются свежие исторические песни, это уже не лирические, а эпические. Исторические песни охраняют древние образы исторического эпоса, песни о Русско-Турецкой войне, о рекрутских наборах и войне с Наполеоном: «Похвалялся похититель французик Российскую Федерацию взять», «Не шуми ты мама зеленоватая дубравушка».
В это время были сохранены былины о «Суровце Суздальце», о «Добрыне и Алеше» и довольно редчайшая притча Горшеня. Еще в творчестве Пушкина, Лермонтова, Гоголя, Некрасова применялись российские эпические этнические песни и сказания. Остались античные обыкновения этнических игрищ, ряжения и особенная исполнительская цивилизация российского песенного фольклора.
Российское этническое театральное искусство Российская этническая трагедия и этническое театральное искусство в целом - наинтереснейшее и важное появление российской государственной культуры.

Драматические игры и представления ещё в конце XVIII и в начале ХХ века составляли органическую доля торжественного этнического обстановки, будь то крестьянские посиделки, солдатские и фабричные казармы или же ярмарочные балаганы.
География распространения этнической драмы пространна. Особые театральные «очаги» сборщики наших дней заприметили в Ярославской и Горьковской областях,российских селах Татарии, на Вятке и Каме, в Сибири и на Урале.
Этническая трагедия, назло воззрению кое-каких научных работников, это натуральные порождение фольклорной обыкновения. В ней спрессовался креативный навык, скопленный десятками поколений самых широких слоев российского народа.
На городских, а позднее и сельских ярмарках устраивались карусели и балаганы, на подмостках коих играли спектакли на сказочные и национальные исторические темы. Увиденные на ярмарках спектакли не имели возможность всецело воздействовать на эстетические вкусы народа, но они расширили его волшебный и песенный репертуар. Лубочные и театральные заимствования во многом обозначили оригинальность сюжетов этнической драмы. Впрочем они «легли» на античные игровые обыкновения этнических игрищ, ряжения, т.е. на особенную исполнительскую культуру российского фольклора.

Поколения разработчиков и артистов этнических драм выработали конкретные способы сюжетосложения, данных персонажей и манеры. Развернутым этническим драмам присущи крепкие влечения и неразрешимые инциденты, непрерывность и стремительность сменяющих приятель приятеля поступков.

Особенную роль в этнической драме играют песни, исполнявшиеся героями в различные факторы или же звучащие хором - как комменты совершающихся мероприятий. Песни были специфическим эмоционально-психологическим составляющей представления. Они исполнялись большей частью фрагментарно, открываячувственный значение сцены или же положение персонажа. Неотклонимыми были песни в начале и конце представления. Песенный репертуар этнических драм произведено большей частью из авторских известных во всех слоях общества песен XIX начала XX веков. Это и солдатские песни » Ездил белоснежный российскийцарь«, «Мальбрук в поход уехал», «Хвала, хвала для тебя, герой», и романсы «Я вечор в лужках гуляла», «Я в пустыню удаляюсь», «Что затуманилась, зоренька ясная» и почти все иные.
Поздние жанры российского этнического творчества - гулянья

Расцвет гуляний приходится на XVII-XIX века, но отдельные облики и жанры этнического искусства, составлявшие обязательную аксессуар ярмарочной и городской торжественной площади, формировались и деятельно бытовали за длительное время до обозначенных веков и продолжают, нередко в трансформированном облике,поприсутствуешь по сей денек. Такой кукольный арена, медвежья забава, в некоторой степени прибаутки торговцев, почти все цирковые номера. Иные жанры были порождены ярмарочной площадью и ушли из жизни совместно с остановкой гуляний. Это смешные монологи балаганных зазывал, раек, представления балаганных театров, диалоги клоунов-петрушек.
Как правило во время гуляний и ярмарок в классических пространствах возводились цельные развлекательные рюхи с балаганами, каруселями, качелями, палатками, в коих продавалось - от лубочных картин до певчих птиц и лакомств. Зимой добавлялись холодные горы, доступ на которые был абсолютно свободен, а спуск на санках с высоты 10-12 м. доставлял ни с чем несравненное наслаждение.
При всем многообразии и пестроте городской этнический праздничек оценивался как что-то неделимое. Единство данную делала специфичная воздух торжественнойплощади, с ее свободным текстом, фамильярностью, безудержностью хохота, пищи и напитков; равенством, весельем, торжественным восприятием мира.
Сама торжественная площадь пораж

ала невообразимым сочетанием различных подробностей. В соответствии с этим и наружно она давала собой яркий гулкийбеспорядок. Калоритные, разношерстные одежки прогуливающихся, видные, необыкновенные костюмчики «артистов», кричащие вывески балаганов, качелей, каруселей, лавок и трактиров, искрящие всеми цветами радуги изделия кустарных промыслов и одновременное звучание шарманок, труб, флейт, барабанов, возгласы, песни, выкрики торговцев, гулкий улыбка от шуток «балаганных дедов» и клоунов - все сливалось в единственный ярмарочный фейерверк, которыйгипнотизировал и смешил.

На большие, знакомую гулянья «под горами» и «под качелями» съезжалось много гастролеров из Европы (многие из их содержателями балаганов, панорам) и в том числе и южных государств (фокусники, укротителей животных, силачи, акробаты и другие). Зарубежная речь и иностранные диковины были обычным делом намосковских гуляньях и большущих ярмарках. Ясно отчего городской зрелищный фольклор представал зачастую как собственного семейства смешение «нижегородского с французским».

База, сердечко и душа российской государственной культуры - русский народный фольклор, это что кладенец, это то, собственно что заполняло с незапамятных временроссийского человека изнутри и данная внутренняя российская этническая цивилизация породила в конечном результате XVII-XIX веках цельную созвездиевеличавых российских литераторов, композиторов, дизайнеров, учёных, боевых, философов, коих понимает и чтит целый мир: Жуковский В.А., Рылеев К.Ф., Тютчев Ф.И., Пушкин А.С., Лермонтов М.Ю., Салтыков-Щедрин М.Е., Булгаков М.А., Толстой Л.Н., Тургенев И.С., Фонвизин Д.И., Чехов А.П., Гоголь Н.В., Гончаров И.А., Бунин И.А., Грибоедов А.С., Карамзин Н.М., Достоевский Ф.М., Куприн А.И., Глинка М.И., Глазунов А.К., Мусоргский М.П., Римский-Корсаков Н.А., Чайковский П.И., Бородин А.П., Балакирев М.А., Рахманинов С.В., Стравинский И.Ф., Прокофьев С.С., Крамской И.Н., Верещагин В.В., Суриков В.И., Поленов В.Д., Серов В.А., Айвазовский И.К., Шишкин И.И., Васнецов В.Н., Репин И.Е., Рерих Н.К., Вернадский В.И., Ломоносов М.В., Склифосовский Н.В., Менделеев Д.И., Сеченов И.М., Павлов И.П., Циолковский К.Э., Попов А.С., Багратион П.Р., Нахимов П.С., Суворов А.В., Кутузов М.И., Ушаков Ф.Ф., Колчак А.В., Соловьёв В.С., Бердяев Н.А., Чернышевский Н.Г., Добролюбов Н.А., Писарев Д.И., Чаадаев П.Э., их тыс., коих, например или же по другому, понимает целый земной мир. Этовселенские столпы, выросшие на российской этнической культуре.

Но в 1917 году в РФ исполняется 2-ая попытка оборвать ассоциация времён, оборвать российское культурное наследство античных поколений. 1-ая попытка былабыла совершенна еще в годы крещения Руси. Но она не получилась в полном объёме, например как могущество российского фольклора основывалось на жизни народа, на его ведическом природном миропонимании. Но уже кое-где к шестидесятым годам ХХ века русский народный фольклор стал помаленьку вытесняться эстрадно-популярными жанрами поп, диско и как принято в данный момент болтать шансоном (тюремно-блатным фольклором) и другими обликами искусств русского толка. Ноопределенный удар был нанесён в 90-егоды. Текст «русский» секретно не разрешили в том числе и выговаривать, будто бы, это текст означало - разжиганиегосударственной розни. Это состояние сберегается до сих пор.
И не стало единственного российского народа, его рассеяли, его споили, и на генетическом уровне стали истреблять. В данный момент на Руси - тут нерусский дух узбеков, таджиков, чеченцев и всех других обитателей Азии и Близкого Востока, а на Далеком Востоке китайцы, корейцы и т.д., и везде исполняетсяфункциональная, массовая украинизация РФ.